Танки решают все! - Страница 155

К оглавлению

155

Это подразделение вражеского батальона начало отходить, выпуская снаряды по вспышкам выстрелов (как выяснилось позже, при этом были подбиты одна за другой три пушки). Во время отхода немецкие танкисты оставались под обстрелом с двух сторон, потеряли еще одну машину, и Литвин дрожащим от возбуждения голосом прокричал в рацию:

— Пора, Леха! Пора! Скоро совсем стемнеет!

— Сейчас, сейчас… — Алексей не отводил глаз от событий на правом фланге. — Погоди минутку.

Рядом с ним Манаев прокричал в трубку:

— Вперед, Дунай!

Наступавшая в центре рота «тигров» потеряла часть танков и расстреливала позиции советской пехоты не подходя к окопам ближе километра. Между тем третья рота осторожно подошла к засадному батальону Сазонова. Здесь завязалась перестрелка, появились потери с обеих сторон. Немцы настырно полезли в атаку, дистанция сократилась до пятисот метров, то есть каждое попадание означало пробитую броню и почти наверняка — уничтоженный танк. С такой дистанции поражали противника даже пушки «тридцатьчетверок» занимавших промежутки между ИСами. Быстро наступавшая ночь резко снижала точность стрельбы, но Сазонов потерял три машины, рядом с ними горели Т-34, а на поле застыли четыре «тигра».

«Дунай», то есть резервный батальон Манаева, обойдя противника по широкой дуге, ударил с тыла. К сожалению, новая модификация Pz.III была вооружена длинноствольной 50-мм пушкой, которая на коротких дистанциях пробивала даже лобовую броню Т-34. Теперь бой шел на всем пространстве перед деревней, в темноте пылали десятки танковых костров. Пришел момент вводить в бой последние резервы, чтобы добить противника, и Часов приказал:

— Кедр и Ель — вперед!

Сбежав по лестнице, он залез в свой танк и выпустив красные ракеты. Командирский ИС и взвод Филимонова медленно проползли по кривым сельским улочкам; и вышли на поле перед Тельмановом. В свете горевших впереди вражеских машин были четко видны силуэты наступавших в две линии танков Черкесиани. Слева пошел в атаку Литвин, навалившись дюжиной своих ИСов на четыре «тигра». Часов даже застонал сквозь зубы, представив, какой жестокий размен фигур произойдет на этом участке.

Потрепанная рота «тигров» в центре медленно пятилась, повернув часть машин против «Дуная» и отбиваясь от наседавшего 2-го батальона. Время от времени какая-то машина — то наша, то вражеская — останавливалась, пораженная тяжелым снарядом. На правом фланге на помощь танкистам подоспели переброшенные с прежних позиций батареи противотанковых пушек. В половине шестого, не приняв ближнего боя, немцы начали быстро отступать. Часов приказал не преследовать противника, чтобы самим в темноте не нарваться на засаду.

В семь часов Низкохат доложил, что немцы отступили на 10 км и занимают оборону в Гранитном. Тогда же закончился подсчет потерь: на поле боя было обнаружено 9 подбитых ИСов (по мнению Авербуха, три из них подлежали ремонту), два десятка Т-34, 8 легких Т-50 и Т-40, 17 «тигров», 15 Pz.III, 8 немецких бронетранспортеров. Полк Часова потерял полсотни человек убитыми и ранеными, а также почти всю артиллерию. В плен попали тридцать немцев, включая раненого майора.

Приехавший вскоре Баргузин застал командиров передового отряда за большим столом в обществе старшего лейтенанта госбезопасности и прекрасно говорившего по-русски гауптмана вражеской пехоты. Командиры пили французский коньяк, закусывая голландским сыром, итальянской колбасой и другими деликатесами, захваченными на мичуринском аэродроме. Настроение у всех было половинка на половинку: с одной стороны, враг разбит, но с другой — слишком дорогой оказалась цена победы.

Это ведь только в песнях говорится, что за ценой не постоим. А в жизни терять боевых друзей очень больно.

ГЛАВА 10
Москва, 20 августа 1991 года
Утро

За стенами лаборатории происходили какие-то бурные события, кто-то искренне восторгался кто-то негодовал, кто-то привычно разглядывал небо сквозь унылую тюремную решетку, кто-то безразлично напивался до скотского состояния. Но сотрудники лаборатории дисциплинированно продолжали ходить на работу, электроэнергия подавалась почти без перебоев, и компьютер неутомимо тянул вычисления, еженедельно (а то и чаще) выбрасывая результаты очередного сценария.

Вариант № 4. Сентябрь 1917 г, Генерал Корнилов ввел в Петроград верные войска и выжег подчистую большевистскую заразу…

Вариант № 5. Октябрь 1917 г. Юнкера и подоспевшие с фронта «батальоны смерти» разогнали вооруженный сброд перед Зимним дворцом, после чего до самого Рождества добровольцы вешали подозреваемых в принадлежности к эсдекам и эсерам…

Вариант № 7. Июль 1918 г, Левые эсеры, свергнув правительство большевиков, вновь объявили войну Германии, поэтому австро-немецкие дивизии быстро дошли до Волги, но уже через год наступавшие с запада войска: Антанты разоружили последнего немецкого солдата, и великий князь Николай Николаевич был коронован на царствование…

Вариант № 8. На заводе Михельсона эсерка Каплан стреляла в оратора: две пули в лысину, третья — в сердце…

Вариант № 9. У проходной завода Михельсона чекисты задержали подозрительную гражданку Каплан, у которой был изъят револьвер, заряженный отравленными пулями, а оратор не пострадал и помер от артериосклероза в 1932 году…

Вариант № 12. Ноябрь 1919 г. Разгромив Южный фронт красных, Добровольческая армия торжественно вступила в Москву, но разрозненные партизанские отряды социалистов всех мастей скрывались в лесах вплоть до 1928 года…

155